Эхо Афгана

От автора
Хоть и боюсь показаться нескромным, но должен признаться - нездоровым любопытством не страдаю, чужих писем читать не люблю… Но, тем не менее, письмо, положенное в основу этой публикации, прочёл полностью. Прочёл с разрешения человека, которому оно было адресовано…

Человек этот – второй секретарь Брянского обкома КПРФ, воин-интернационалист Андрей Архицкий.
О том, что кандидат наук Андрей Архицкий прошёл в своё время «школу Афгана», я знал давно. А вот подробностями, увы, не располагал.
И вот – это письмо, которое я лишь слегка «подправил», убрав или заменив многоточием резко-солёные солдатские слова и выражения…
Впрочем, начну не с письма – предоставлю слово самому герою публикации.

От первого лица: Андрей АРХИЦКИЙ.

В ряды Советской Армии я был призван в апреле 1986 года. Военную службу начинал в г. Кушка, в учебном разведывательном батальоне, располагавшемся недалеко от исторического места, на котором воздвигнут 10-метровый Южный Крест – монумент, символизирующий самую южную оконечность Советского Союза.
Туркестанская степь встретила нас, молодых парней из средней полосы России, ярким буйством весеннего разнотравья и красотой цветущих тюльпанов, которое всего лишь за неделю превратилось в унылый пейзаж однообразных серых сопок, усеянных семенами и колючими остатками растений, с обмелевшей речкой Кушкой, которую можно было перейти, не замочив ног.
Эти холмы, пересохшая речка, изматывающая жара и всеубивающая жажда на три долгих месяца стали для нас естественным полигоном, где велась усиленная боевая подготовка для прохождения дальнейшей службы на войне в Афганистане.
За те годы, что я воевал в чужой стране, в 1986-м и 1987-м, были убиты и скончались от ран и болезней 2578 наших ребят - солдат и офицеров Советской Армии. Мне было немногим более 18 лет, и я был ничем не лучше их, и мог бы разделить ту же участь... Судьба? Или просто повезло? Ведь я, как и они, дышал тем же жгучим афганским воздухом, изнывал от жары и жажды, рискуя жизнью, участвовал в боевых рейдах и операциях, глотая слезы, прощался с павшими товарищами...
У нас тогда были свои критерии, своя мораль и справедливость: мы не рассуждали особо - выполняли приказ Родины, искренне считали себя воинами-интернационалистами. Душманы были для нас не «обманутыми дехканами», а непримиримыми врагами. Бывших «наших» - тех, кто переметнулся, порой - с оружием, на их сторону, мы считали преступниками, предателями, достойными праведного суда, а то и высшей меры.
Вывод войск, время «перестройки», ложное «милосердие», убивающее патриотизм, «рост демократического сознания народа» и, наконец, разрушение Союза и становление «новой России» уравняли их с нами. Участие наших войск в «афганской войне» объявили ошибочным, а кое-кто - и преступным. И бывших «интернационалистов»-наркоманов или «не пожелавших умереть в 20 лет» и перебежавших в душманский стан и отъевшихся на западных харчах и марихуане, встречают дома так же, как тех, кто выходил по знаменитому термезскому мосту, кто с честью выполнил свой воинский долг, до конца остался верен солдатской присяге.
Мне не суждено было запомнить, запечатлеть в памяти навечно облик моей смерти - в бою, когда глаза её смотрели на меня в упор, мои товарищи успели вырвать меня из её холодных объятий. Но и по сей день каждая мелочь, каждое мгновение того дня живут во мне, словно было это час назад.
12 мая 1987 г. разведвзвод первого батальона 180 мотострелкового полка в составе 20 человек на трех БМП-2 действуя в качестве разведдозора войск прикрытия колоны советских войск, с продовольствием и боеприпасами для блокпостов, охраняющих зону безопасности военного аэродрома г. Баграм попал в засаду организованную душманами в районе Чарикарской «зеленки».
Бой, смерть товарищей, бросок вперёд…
И – тьма… Долгая, беспросветная, изнуряющая…
А потом – такое же смутное пробуждение… С помощью друзей-товарищей…
От редактора
Ну вот, а теперь – то самое письмо, о котором я упоминал вначале. Письмо боевых друзей Андрея Архицкого. Тех, которые, как говорит он сам, успели вырвать его из холодных объятий смерти, а теперь, откликаясь на его просьбу, рассказывают, как это происходило…
От первых лиц: Валерий Цвинтарный? и Евгений ЧЕЛПАНОВ
Здравствуй, дорогой друг Андрей!
Получил твоё письмо, и вот вместе с Женей Челпановым даём ответ.
Андрей, мы очень рады, что тебе стало лучше. И что, наконец-то, получили от тебя весточку! А то целых два месяца от тебя ни слуху, ни духу…
Ты спрашиваешь, как это всё произошло.
Во-первых, это произошло 12 мая.
Самого первого из нашего взвода убило Васю Сасина – осколочной гранатой из гранатомета, которая попала ему прямо в шею. В результате от него даже головы не нашли и полтуловища, на руках мышц совсем не было. Одни кости и сухожилия.
Осколком от этого гранатомёта очень тяжело ранило Шапко в голову. Он и сейчас где-то в госпитале. Затем ранило тебя. Вы же вместе с Азизовым побежали прикрывать вывоз «бээмпэшкой» Сасина и Шапко. Первым побежал Азизов. Когда он залёг, побежал ты. Здесь-то тебя и зацепило. Ты сначала присел, опираясь на руку, а затем уже упал. К тебе сразу подбежал Женя Челпанов. Перевернул тебя, хотел оттащить, но ты оказался тяжеловат...
Тут сразу же подскочили Цвинтарный и Чепурной. Втроём они оттащили тебя за куст, он примерно был в пяти метрах от того места, затем Женя наложил тебе жгут и повязку. После этого тебя перенесли к машине. И опять с трудом затащили в десант. Там снова Женя тебе ввёл паромедол и поставил капельницу. Вот и всё, что мы сами знаем про тебя.
Если ты помнишь, то нас Шапко оставил на 11-м посту. Это - меня, Коровченко, Курочкина, Голдыщука, Черепанова и Кононенко. Когда мы узнали, что вы ранены, и вас не могут оттуда вывезти, мы упросили комбата, что бы он нас отпустил.
Дальше продолжает Женя:
Машины взвода связи он отпустил.
Поехали Блахотный – механиком на 600-й, Чухвистов, Коровченко, Курочкин, Голдыщук и Орёл из взвода связи. На 646-й механиком поехали старлей Пасмурцев, Решетников и Ершов. До того места, где мы стояли, они немного не смогли добраться. Первым из них был ранен Чухвистов. Пуля насквозь пробила ему левую руку, сломав при этом кость. Затем, когда из башни стал вылезать Решетников, снайпер ему попал в правый бок. Спустя сутки он скончался в госпитале. Блахотный, загрузив раненых в машину, увёз их на 11-ю заставу.
Осталась ещё 646-я машина…
Затем ранило Ивана Голдыщука. Осколок от гранатомёта чирканул ему немного по ноге, этим же гранатомётом посекло и Орла.
Пасмурцев приказал, чтобы под прикрытием его машины они отступали. Ивана Голдыщука положили в левый десант. Предложили Орлу тоже в десант. Но он решил своим ходом добираться до 11-го поста. И тут-то Пасмурцев дал такой гари на машине, что метров через пять они все отстали.
Продолжаю снова я:
И остались мы на поляне приблизительно длинной 100 м, по которой «духи» прямо-таки поливали огнём со всех сторон. Я споткнулся и упал. Когда поднял голову, все ещё бежали. Я начал отползать к арыку. Кругом взлетала пыль от пуль. Пришлось мне сползти в арык, и прямо по воде и грязи (как ледокол «Ленин» на севере) я пополз к 11-му посту.
Прополз я примерно метров 30 и оглянулся… На то место, где стояла 646-я, выскочило 4 «духа». Я хотел передёрнуть автомат, но не тут-то было. Грязь набилась в затворную раму, и он не передёргивался. В «лифчике» было две гранаты, и обе, как назло, без запалов...
Представь моё состояние. Хоть я был и при оружии, а всё равно, как без него. И сам знаешь, что не по кайфу к ним попадать в плен. Я пополз без оглядки, впереди, метрах в 15, стояла БМП-2 №614. Когда я подполз к ней, она оказалась подбитой, и ни одного человека рядом. Немного подальше стояла ещё одна двойка № 623. Когда я дополз до неё, она тоже оказалась подбита, и кругом тоже - ни одной души. Здесь мне стало так хреново, я встал и побежал к дувалу. Добрался благополучно, хоть пока и бежал, в ушах всё гудело от свиста пуль.
Когда добрался до 11 поста, там узнал, что погиб Иван Голдыщук. «Духи» попали из гранатомёта в тот десант, где он лежал, кумулятивная струя вырвала у него правый бок. Затем, смотрю - идет Коровченко, весь перебинтованный. Осколком сломало ему ключицу и разворотило указательный палец на правой руке.
Немного пройдя, я увидел - сидит Цвинтарный, и Женя его перебинтовывает: ему посекло из гранатомёта левую руку и ту же ногу. Немного погодя, привезли Володю Курочкина… Он был мёртв, пуля, пробив каску, попала ему в затылок.
Тут же привезли и Орла. Он тоже был мёртв. Его срезало очередью - три пули были в ногах и одна - в груди. Азизов Хусейн совсем не вышел к 11-му посту. Он попал к «духам». Никто не знает, мёртвым или живым он к ним попал. Отдали они его только через сутки. Руки и ноги были прострелены пулями, также пуля была в груди, и во лбу были две каких-то дырочки.
Вот так прошёл этот Чарикар.
После этого был Алихейль. Были мы там в трёх километрах от Пакистана. Там десантуре досталось… На них в атаку пошли наёмники. Кричали: «Шурави, сдавайтесь!» У десантуры погибли 10 человек, у наёмников только двое...
После этого мы пошли в Пагман. Перед этим нам дали нового взводного. Он был из Союза. Мужик был очень борзый. Ему были «до лампочки»
(определение изменено по причине нелитературности. Ред. «БП») все офицеры, но и нас он замучил (то же. Ред.) разными вводными: то «воздух», то «по машинам», то «противник справа», то «противник слева»... В Пагмане он снова прикололся, поймав одного без «бронника». Но мы перед этим договорились, и решили игнорировать (то же. Ред.). Он по привычке скомандовал: «Воздух!». Все на месте. Он сначала не сообразил, и снова крикнул: «Воздух!» Но и тут - все на месте. Здесь он понял. Раз, говорит, «вы такой бойкот объявили, тогда разомнёмся. Пробежали небольшой кросс». Построил нас и подаёт команду: «Бегом марш!» Все на месте… Он так раза 3 повторил…
И вот с той поры он стал для нас как шёлковый. Короче говоря, мужик очень был хороший.
И вот первый этап в Пагмане прошёл благополучно. А вот во второй этап нам опять досталось...
Надо было пройти через жилую зелёнку и выйти на блоки. А перед этим в этой зелёнке десантура очистила в жилом кишлаке все духаны. И вот после этого мы пошли вглубь зелёнки для выхода на задачи. Наш взвод выдвинулся первым. Прошли метров 200, когда прозвучала первая очередь. И тут-то всё и началось…
Сначала мы почти не обратили особого внимания. Подумали, это стреляют наши. Но потом ещё очередь, и ещё. Мы все залегли. Со всех сторон начали щёлкать «духовские» АКМы. По связи вызвали «броню» на подмогу. Подойдя, «броня» начала бить во все стороны… Так вела огонь, что как бы мы ни упирались в землю, пули свистели в 20-30 см над нашими головами. Чуть только она переставала бить, со всех сторон снова щёлкали АКМы и разрывались гранатомёты…
Первого ранило Куценко Андрея. Осколком вырвало клок мяса из бедра. Затем меня немного зацепило в ногу около паха. Так же, как и Андрея, из гранатомёта. После этого ранило Чёртова Серёгу. В бедро, и осколком черкануло по виску. («Чёрта» и ещё одного сержанта из 3-й роты - Васильева Серёгу - перевели к нам после Чарикара). После этого поймал осколок Валера Ершов - в сторону левой ноги. Тут же ранило Кононенко Олега. Из гранатомёта ему посекло всю правую сторону. Немного погодя, осколком в голову был ранен Черепанов Саша, и от взрывной волны у него лопнула ушная перепонка. Здесь же нашему взводному полностью оторвало левую руку. Тут же был ранен наш новый медик - таджик…
Кто осудит, что при отходе сержант Васильев забежал в дом и в упор расстрелял «духа» прямо в лоб…
Он и Рома Христенко были сильно контужены. Рома и сейчас ничего не слышит.
Это было 30 июня, и вот меня и Валеру сегодня только выписали из госпиталя, то есть 14 июля. Осталось в госпитале ещё три наших человека - Саша Черепанов, Рома и Андрей Куценко. (Там ещё вторично был ранен Валера Цвинтарный - осколок попал ему сзади в «бронник» и отбил почку).
И вот, приехав в полк, мы узнали что разведрота и все наши ушли в Джелалабад. Там «духи» выбили наших с 3 и 15 постов, и заняли эти точки. И вот еще неизвестно - выбили их оттуда или нет. В следующем письме напишем результат.
Сейчас уже слышно, что следующий рейд имеет три этапа: первый - Южный Паншер, второй - Саланг (там тоже сейчас «духи» выбивали наших), третий – Чарикар.
До свидания.
Пиши о себе больше.
Женя и Валера.
От первого лица: Андрей АРХИЦКИЙ
За эту операцию я и мои товарищи были награждены орденами Красной Звезды и медалями «За отвагу», многие из них посмертно. Огромной ценой, ценой жизни солдат, были скованы основные силы врага, выполнена поставленная боевая задача - основная колонна прошла на блокпост без потерь. Аэродром мог беспрепятственно принимать и отправлять военно-транспортные самолёты с Родины и обратно. Штурмовики и бомбардировщики - выполнять боевые задачи по авиационному прикрытию наших войск, не опасаясь быть сбитыми стингерами при взлёте или посадке.
От редактора
Сегодняшние чинуши нередко бросают ветеранам боевых действий свою «коронную» фразу: «Мы вас туда не посылали»…
Не посылали они туда и своих сыновей… Да они их и в Чечню не посылали… И в иные горячие точки…
Служить там, защищая всех нас, наших детей и внуков, и от терроризма, и от наркопотоков – удел таких вот простых ребят, ПАТРИОТОВ ОТЕЧЕСТВА, как Андрей Архицкий.
И ещё…
«Мы вас туда не посылали»…Услышав эту фразу, кто-то из бывших воинов-интернационалистов, забыв о гордости, пытается купить благорасположение власть имущих. Купить вступлением в их дутые «народные фронты» - грубо говоря, купить лизоблюдством…
А кто-то – сражается с этим подленьким режимом.
Андрей Архицкий – из их числа! И даже – из числа первых лиц этой когорты!
Лично я горжусь знакомством с ним!

Леонид МОРГАЧ,
редактор «Брянской правды».