Валерий Харламов. «Он на скорости жил и на скорости умер...»
«Он был великий хоккеист, потому что человечище был могучий...»
Анатолий Тарасов.
14 января исполнилось бы 70 лет одному из величайших игроков в истории мирового хоккея – Валерию Харламову.
Фото: ТАСС.
Валерий Харламов был уникальным хоккеистом. Как и многие спортсмены того времени, начинал он с дворового спорта. Его отец был страстным любителем хоккея, сам много играл и брал с собой сына. Харламов не был атлетом от природы, напротив, его здоровье было постоянным поводом для беспокойства его родителей. В 13-летнем возрасте он переболел ангиной, которая дала серьёзные осложнения. Но отец не пожелал идти на поводу у врачей и лишать сына шанса изменить себя. Тайком от врачей и супруги он записал Валеру в секцию, открывшуюся на Ленинградском проспекте. Любопытно, что набирали тогда мальчишек 1949 года рождения, но Харламов был настолько мал, что ничем не выделялся среди детей на год его младше. Уже когда хитрость его отца вскрылась, парень настолько усердно трудился, что тренеры решили его оставить.
Несмотря на то, что к выпуску из спортивной школы ЦСКА Валерий уже оброс стальными мускулами и отлично проявил себя, в главную команду его брать не хотели. Его малый рост и отношение к нему со стороны окружающих впоследствии стали его козырем. А пока пришлось отправляться в ставшую уже легендарной ссылку в Чебаркуль. И там случился настоящий прорыв. За сезон молодой варяг из столицы наколотил в ворота соперников 34 шайбы, и не вернуться к его кандидатуре наставник ЦСКА Анатолий Тарасов просто не мог. Но решение о возвращении Валерия в ЦСКА далось непросто. Борис Кулагин (наставник сборной СССР) и Тарасов спорили до хрипоты. Последний, грезивший победой над канадцами, не мог делать ставку на «карликов, когда против нас будут играть громилы». Но Кулагин был убедителен, аргументируя свою точку зрения тем, что Харламов – олицетворение советской школы хоккея, трудяга и большой талант.
Спустя много лет один из участников Суперсерии-1972 со стороны сборной Канады Жан-Клод Трамбле вспоминал: «Когда мы со Степлтоном откатывались назад, я был спокоен: ни один форвард ВХА или НХЛ не рискнул бы вклиниться между нами. Без ложной скромности скажу, что менее опасно очутиться между двумя жерновами. Однако этот русский нападающий понёсся прямо на нас. Что было потом? Я видел, что форвард собирается обойти меня с внешней стороны, слева. Пэт Степлтон, как потом выяснилось, заметил прямо противоположное: мол, русский хочет обойти его справа и тоже с внешней стороны. Когда же мы разъехались ловить каждый «своего» Харламова, тот проскочил между нами. И я по сей день не пойму, как он оставил нас в дураках. Но одно я знаю точно: другого такого игрока нет».
Вторил своему партнёру по той команде и Бобби Кларк: «Харламов? Поскольку Бобби Орра на льду нет, то он, возможно, лучший игрок, которого вы когда-либо видели. Я не могу описать, как он хорош. Он быстр, у него множество финтов, и он выполняет их на высшей скорости. Он умеет всё».
Голкипер канадцев Кен Драйден вынес лаконичный вердикт: «Именно Харламов надломил нашу могучую команду, снял вопрос о победителе. Я такой игры нападающего больше не видел».
Александр Мальцев вспоминал: «По меркам канадского хоккея Валера был «малышом», и соперники особенно сердились, когда именно Харламов раз за разом обыгрывал их, могучих и огромных, на льду. А после исторической Суперсерии-72 даже профессионалы НХЛ признали, что и такой «малыш», как Харламов – атлет, весь как литой, из мускулов, – может быть звездой в игре могучих мужчин».
Валерий был настоящим мужчиной на льду – никогда и никого не боялся, ценил своих партнёров и всех, кто имел отношение к хоккею. Он жил игрой, и будучи порядочным человеком, жил подобающим образом и на льду, и за его пределами. И не позировал, а именно жил, опираясь на свои принципы. Однажды, в пылу борьбы, он врезал кулаком в лицо Владимиру Смагину. Так после матча он потратил полдня на то, чтобы отыскать соперника и извиниться перед ним. Он любил театр и дружил со многими артистами «Таганки». Они считали его коллегой, таким же артистом, только сценой его была ледовая площадка. Друзья рассказывали, что у него был волевой, но в то же время лёгкий характер, отличное чувство юмора и музыкальность.
Автомобили в жизни Валерия играли ключевую роль. Он едва не родился в машине, когда его везли в родильный дом. Первый тревожный звонок для Харламова прозвучал, когда он с молодой женой Ириной, спустя две недели после свадьбы, попал в автоаварию на Ленинградском шоссе. Хоккеист получил тогда оскольчатый перелом правой голени, перелом двух рёбер и сотрясение мозга. И вновь врачи качали головами, сомневаясь в том, что Харламов сможет играть в хоккей. Первые свои шаги по палате, в которой он два месяца провёл на больничной койке, Валерий сделал в августе. А в ноябре того же года вернулся на лёд.
Этот день Харламов вспоминал потом часто. Уже на 4-й минуте он забросил шайбу, но признавался, что играл, как в тумане. Это было странно и трогательно, как к нему отнеслись в том матче соперники – хоккеисты «Крыльев Советов». «Я видел, что ребята оберегают меня – и партнёры, и противники. И тронуло меня это необыкновенно. Значит, нужен я. Значит, ценят. Ощущение такое – вот-вот разревусь. Еле совладал с нервами…», – признавался потом Валерий.
Немногие верили, что он выйдет на прежний уровень. Но Харламов сумел. В 1981 году он объявил, что играет в хоккей последний сезон. Валерий стал 11-кратным чемпионом СССР, обладателем Кубка европейских чемпионов, где его признали лучшим хоккеистом. И красивым финальным аккордом мог стать Кубок Канады в Квебеке, к которому готовилась сборная Союза. Но Тихонов опустил перед Харламовым шлагбаум за какое-то прошлое нарушение режима...
Сборная уже была в Канаде, когда в семь утра на 74-м километре Ленинградского шоссе «Волга», управляла которой супруга хоккеиста, потеряла сцепление с мокрой дорогой, вылетела на встречную полосу и столкнулась с грузовиком. Жизни Валерия и Ирины оборвались мгновенно. Друзья по ЦСКА и сборной выиграли тот Кубок Канады в память о Валерии, а проститься с ним на Кунцевское кладбище пришли тысячи людей.
Воспоминания о великом Валерии Харламове хотелось бы закончить стихами Михаила Танича:
Звонит поутру атээсовский зуммер,
А сердце как знает, а сердце болит!
На скорости жил и на скорости умер!
Какой беспощадный буллит!
Артисты уходят, и в трауре сцена.
А время течёт, как река.
И снова за бортиком слышится: «Смена»!
Но смены не видно пока.
Нет. Жизнь не кончается рамкою чёрной,
И ты бесконечно живой!
До встречи, Валера. И помни, что в сборной
Семнадцатый номер, он – твой!
Мы к этой потере вовек не привыкнем.
Она обжигает, как ложь.
И если нам шайбы не хватит, мы кликнем –
Ты выйдешь и сразу забьёшь!
Игорь БРАГИН.
Опубликовано в № 2 (1159) газеты «Брянская правда» от 12 января 2018 года.