С.П. Обухов про тысячный вопрос «Доколе?» и анализ трагедии в Брянской области

Доктор политических наук Сергей Обухов в социальных сетях дал анализ по «горячим следам» трагедии в Брянской области, где был подорван пассажирский поезд.

Трагедия: хронология

Итак, хронология: 31 мая в 22:44 по местному времени автомобильный мост на трассе А-240 в Выгоничском районе Брянской области рухнул на пассажирский поезд №86 (Климов – Москва). На момент ЧП в поезде находилось 388 пассажиров.

Жертвы и пострадавшие: Семь погибших (включая локомотивную бригаду – машиниста и помощника), ещё около 70 пострадавших, из них 47 госпитализированы. Среди тяжелораненых – трое детей, включая 8-месячного младенца, которого экстренно доставили в Москву санавиацией.

Причина: Губернатор Брянской области Александр Богомаз, СК РФ и РЖД подтвердили «подрыв моста». Как всегда использован эвфемизм: акт «незаконного вмешательства в деятельность транспорта». Взрывные устройства были заложены на опорах моста и шпалах.

Реакция властей и общества

Губернатор Брянщины и кандидат в губернаторы на скорых уже выборах Богомаз ограничился сухой статистикой («пострадали 66 человек»), избегая термина «теракт» в первых заявлениях.

Губернатор Севастополя Михаил Развожаев первым публично назвал событие «бесчеловечным террором», подчеркнув, что взрыв произошёл накануне Дня защиты детей.

«Непростой» сенатор Андрей Клишас заявил, что «Украина управляется террористической группировкой», потребовав «денацификации, демилитаризации и переучреждения государства».

Изначальное сообщение РЖД о «незаконном вмешательстве» (вместо жёсткого – теракт) позже было отредактировано – упоминание удалено, что вызвало подозрения в попытке смягчить формулировки.

СК РФ первоначально сообщил о подрыве. Но потом сообщение Следкома отредактировали – оказалось, что просто «произошло обрушение». Кстати, аналогичный подрыв моста в Курской области, что произошёл этой же ночью, к утру в сообщении Следкома был заменён на более обтекаемую формулировку: «проходящий железнодорожный состав упал». Вот так шёл, шёл, споткнулся и упал... 

Недоумённые вопросы к властям

Экспертное сообщество в Telegram-каналах задаёт вопросы о «безответственности властей»: почему стратегические объекты (мосты, ж/д пути) в приграничных районах не охранялись, не оборудованы камерами, инженерно-техническими средствами охраны, малозаметными препятствиями и т.п.

Нет ответа на вопросы о ликвидации последствий недавнего прорыва вражеской ДРГ в этот самый Выгоничский район. Поезд и мост взорвала та же ДРГ или новая? Данных о задержании подозреваемых пока нет.

Кто несёт ответственность за отсутствие охраны на инфраструктуре, в том числе на железнодорожных мостах в приграничных регионах (Брянская, Курская области), которые в условиях СВО эксплуатировались без усиленной защиты, несмотря на военные риски?

Почему запоздалая реакция? Разбор завалов начался немедленно, но меры по защите других мостов были усилены только после взрыва. Кстати, одновременно произошёл аналогичный подрыв в Курской области, где на 48-м километре трассы Тросна–Калиновка рухнул мост в момент прохождения под ним грузового локомотива. Также противник рапортовал о подрыве грузового эшелона на станции Акимовка Мелитопольского района Запорожской области, но фото- или видеоподтверждений – нет. В любом случае три теракта на железных дорогах с подрывом поездов за сутки – это явное провозглашение железнодорожной войны.

Прогнозы последствий

Очевидны последующие военно-политические шаги: от срывов и демаршей на ожидаемых переговорах в Стамбуле (заявление Клишаса сигнализирует о готовности РФ отказаться от диалога с Киевом, обвиняя Украину в терроризме) до расширения «буферной зоны» в Новороссийских регионах бывшей УССР (Харьковской/Сумской областях).

Понятно, что напрашивается усиление охраны транспорта с тем, чтобы все ключевые мосты и туннели на пути в Крым и южные регионы получили военную охрану, проверки грузов ужесточатся.

Компенсации как антикризисный пиар. РЖД предложила выплаты семьям погибших (2,2 млн рублей), бесплатную реабилитацию и бонусы пассажирам – это явно попытка смягчить негативный резонанс от первых неуклюже-бюрократических сообщений о трагедии.

Теракт как средство усиления информационной войны. Подрыв пассажирского поезда перед отпускным сезоном, когда тысячи туристов едут в Крым поездами, создаёт ощутимое психологическое давление на население. 

Эхо трагедии как инструмент политики: это не просто ЧП, а многослойный триггер.

Тактически теракт выявил вопиющие пробелы в охране инфраструктуры в приграничье, несмотря на все введённые властями спецрежимы;

Политически он может стать если не поводом для свёртывания переговоров, то привести к эскалации;

Социально теракт усилит страх перед поездками на юг страны, ударив по туриндустрии Крыма.

«Железнодорожная война» на фоне повторяющихся уже периодически атак сотен дронов на столичный авиаузел с целью его парализации – это очевидный новый тактический шаг противника, направленный на уже политическую дестабилизацию в России.

Главный урок

Очевидна системная уязвимость России перед терактами в приграничье. Проблема пока не решена.

Важно, чтобы экстренные меры по усилению безопасности не подменялись лишь силовыми риторическими жестами.

Пресс-служба депутата Госдумы Сергея Обухова – Центр исследований политической культуры России.